На этой неделе в прокат вышел художественный фильм «Мария Магдалина» режиссёра Гарта Дэвиса, и по этому поводу хочется сказать несколько слов. Руни Мара присоединяется к группе последователей пророка из Назарета Иисуса (Хоакин Феникс). Спорит с Петром и Иудой, присутствует на Голгофе во время распятия, первой видит Христа после воскресения.

Австралиец Дэвис, выстреливший в прошлом году «Львом» (картиной достойной, но, думается, переоценённой), обращается к одной из самых противоречивых фигур Евангелие. Выполняя, тем самым, прежде всего просветительскую функцию. Для подавляющего большинства Магдалина — блудница, прозревшая после встречи с Иисусом. Режиссёр исходит из другой предпосылки: Мария была равноправной ученицей Мессии, возможно, его любимой последовательницей. Но, как всегда и во всём, в первую очередь важна реализация. И с этим у «Магдалины» наблюдаются определённые проблемы. Не катастрофичные, но существенные.

Очевидно, Гарт Дэвис достаточно внятно сформулировал цель своего повествования (а именно: показать последние дни Иисуса глазами Магдалины), но не определился с методами и инструментарием. Картине категорически не хватает драйва и ярких, обращающих на себя внимание авторских решений. Неспешность, которая поначалу создаёт в кадре какое-то настроение, ближе к середине трансформируется в скучный — для зрителей и, кажется, героев — пересказ. Относительно небольшое количество диалогов оставляет вопросы по части мотивации и внутренних переживаний самой Марии. Артистка Мара играет лицом и глазами, но этого мало. Ответов как не было, так и нет.

В данном тематическом разделе есть две вершины, два пика: «Последнее искушение Христа» Скорсезе и «Страсти Христовы» Гибсона. Фильму Дэвиса до них бесконечно далеко, разные планеты, разные вселенные. Хотя на уровне задумки шансы, пожалуй, были. Не сложилось.

На этой неделе в прокат выходит художественный фильм «Пассажир» режиссёра Жауме Кольет-Серра, и по этому поводу хочется сказать несколько слов. Уволенный с работы Лиам Нисон возвращается домой на пригородном поезде, когда к нему подсаживается Вера Фармига, и предлагает заработать внушительную сумму денег (они находятся здесь же, в поезде). Для этого ему необходимо найти среди присутствующих нужного человека. Нисон чует неладное, но… соглашается.

«Пассажир» — четвёртая (!) совместная работа испанца и ирландца (до этого были «Неизвестный», «Воздушный маршал» и «Ночной беглец»). Полноценный творческий союз, словом. Однако же на этот раз получилось не то что бы слабее обычного, а слишком ровно, слишком гладко. Смотреть смотришь, а зацепиться не за что.

Для артиста Нисона его персонаж — лёгкая прогулка. Один штамп плюс другой штамп, и готово. Минимум полутонов. Просто застывшая, хорошо знакомая по предыдущим работам в жанре экшн маска. Режиссёр Кольет-Серра, стоит отдать должное, пытался как-то разнообразить, разукрасить незамысловатый сюжет. Стремление сие заметно, а результат — нет.

«Пассажир» похож на попытку сказать хоть что-то, когда на самом деле сказать нечего. Приходится махать руками, топать ногами. Шумно. И бессмысленно. Конечно, ожидать прорыва было бы, пожалуй, перебором. Но рассчитывать на крепкую жанровую работу вполне было можно. Для иного зрителя именно такой (крепкой жанровой работой) «Пассажир» и окажется. При этом, правда, стоит помнить, что режиссёр Кольет-Серра умеет куда больше.

Да, так вот о художественном фильме «Довлатов» режиссёра Алексея Германа-младшего. Ленинград, ноябрь, начало 1970-х. Журналист заводской газеты Сергей Довлатов (Милан Марич) пытается написать роман (не получается) и опубликовать рассказы в литературном журнале (не получается). Его ироничный взгляд на советский быт не вписывается в устоявшиеся правила и каноны. Остаётся ходить в гости, прогуливаться по городу с поэтом Бродским (Артур Бесчастный), и обязательно купить дочке большую куклу.

Фигура культового писателя в «Довлатове» не Святой Грааль, вокруг которого режиссёр устраивает замысловатые шаманские танцы, а, в первую очередь, повод для пристального и очень детализированного взгляда на Советский Союз образца 1970-х. Ещё точнее, настроение и атмосферу, имевших место в среде ленинградской творческой интеллигенции, где у каждого в столе лежал недописанный (обязательно гениальный!) роман или стихи. Тогда казалось, что они на обочине, почти пятьдесят лет спустя выясняется, что никого важнее них и не было.

Конечно, в этом есть элемент авторской саморефлексии. Параллели с днём сегодняшним напрашиваются сами собой. Но главное достоинство картины, конечно, не в этом. Герман блистательно фиксирует (и визуализирует) предметный мир, которого уже нет. И которого, очевидно, уже никогда не будет. Его «Довлатов» это полноценное погружение в другую эпоху: морозную, хмурую, но одновременно трогательную и душевную. Настоящая телепортация со всеми полагающимися в таких случаях атрибутами.

При этом, что важно, режиссёр избегает оценочных суждений. Он показывает, демонстрирует, всего лишь расставляет фигуры. Локомотивом повествования выступают не поступки и мотивация героев, а, как не парадоксально, уже упомянутые настроение и атмосфера. В картинке, созданной Германом, хочется раствориться. Там по-своему уютно и тепло.

Сообщает ли «Довлатов» что-то новое о своём авторе? Пожалуй, нет. Скорее подтверждает уже хорошо известное: Алексей Алексеевич Герман — по-настоящему большой режиссёр, за которым невероятно интересно следить.