Если на фильмографию режиссёра Аронофски посмотреть под углом бокс-офиса (цифры по сборам в США, без учёта мирового проката), интересные вещи обнаруживаются.

Дебютный «Пи» в 1998-м стартовал на одном (!) экране, и при бюджете $60 тыс. собрал в итоге $3,2 млн. Результат выдающийся! «Реквием по мечте» де-факто и де-юре провалился. Бюджет $4,5 млн, сборы — $3,6 млн. Но быстро возникший культ вокруг фильма, думается, огорчение продюсеров скрасил. Через шесть долгих лет выходит «Фонтан» с уже взрослым бюджетом $35 млн, и вот тут провал полный и безоговорочный —  $10,1 млн. Аронофски, очевидным образом, делает выводы и возвращается к тихому indie. Бюджет «Рестлера» $6 млн, сборы — $26,2 млн. На волне успеха снимает «Чёрного лебедя» за скромные $12 млн, а собирает $106,9 млн. «Рестлера» и «Чёрного лебедя» делали на Fox Searchlight. У людей отличный нюх, что тут сказать. Словом, выясняется, что режиссёр всё-таки умеет зарабатывать деньги. И тут Paramount выкладывает $125 млн на «Ноя» и… снова провал, $101,2 млн. По идее, тут бы студии с Аронофски и расстаться. Но нет! Дали вполне приличные $30 млн на «Маму!». И в штатах уже ничего не заработают.

К чему это всё. После беглого взгляда на цифры пара выводов всё-таки напрашивается. Первое: работая с микробюджетами можно зарабатывать очень приличные деньги (с точки зрения вложения/доход — деньги астрономические). Второе: при всём уважении к авторам, больше $50-60 млн им лучше не давать. Не вернут. Третье: при должном маркетинге (качество фильма считаем фактом априорным) бюджеты в $5-15 млн могут приносить существенный доход.

А ведь интересный казус с фильмом «Телохранитель киллера» случился. Артист Олдман там играет белорусского диктатора Владислава Духовича, которого судят в Гааге. Но в российском прокате он превратился в боснийского диктатора и политического преступника. Это даже не столько про цензуру (хотя это цензура в чистом, кристаллизованном виде), сколько про семантику. Изменили национальность героя, автоматически изменили восприятие, происходящего на экране. Вмешались в авторский замысел посредством точечного купирования смыслов.

При этом сама картина настолько пародийна, что относиться к подобным вещам серьёзно, значит расписываться в собственной узколобости и тотальной закомплексованности. Вроде 21 век на дворе, Маск скоро людей к Марсу отправит, а кого-то по-настоящему волнует, что подумает отечественный зритель, если увидит, как Олдман карикатурно изображает Недолукашенко.

Всё это, с одной стороны, очень смешно, а с другой — печально.

К вопросу о превратностях актёрской судьбы. Например, артист МакКонахи. Снимался в нулевых в откровенной комедийной ерунде и неудобоваримых (плюс-минус) триллерах/боевиках. А с 2011 года взялся за ум и начал работать на недостижимых доселе высотах. Пик пришёлся на 2014 год, когда и «Настоящий детектив», и «Далласский клуб покупателей», и «Интерстеллар». Казалось, что всё. Просветление окончательно достигнуто и теперь достаточно раз в год сниматься у какого-нибудь уважаемого автора, цементируя статус артиста артистыча.

Но дальше идут три работы подряд, которые совершенно точно ничего нового нам не сообщили. Грядущая «Тёмная башня» ещё до премьеры вызывает массу вопросов. И уже очевидно, что сам факт участия в проекте МакКонахи никакой особой ажиотации не вызывает.

И это даже не столько о выборе проектов, сколько о причудах зрительского восприятия. Ещё вчера ты показатель качества, а сегодня уже нет.

Всегда интересовал вопрос, почему в российском кино минимальное значение придают такому компоненту как ракурс. В подавляющем большинстве случаев (есть и исключения, но они есть всегда) объект снимается, что называется, в лоб. На крупном плане, среднем или общем. В любой серии, скажем, «Больницы Никербокер» Стивена Содерберга интересных ракурсов было примерно в сто раз больше, чем во всей фильмографии режиссёра Бортко.

И вроде ведь не такая уж сложная задача. Да, требующая кропотливой работы и порой математического расчёта, но не более. Это, в конце концов, и есть хлеб любого амбициозного оператора-постановщика. Ан нет. Всё больше какой-то телевизионный спектакль на экране.