Critics Consensus
Норм.
Разговоры разговаривать. Part XXX
Незаметно подкралось последнее воскресенье месяца. Здесь можно писать (и обсуждать) любые фильмы, сериалы и другие кинотемы, не боясь каких-либо обвинений и санкций. Делиться впечатлениями от увиденного за последнее время и т.д. и т.п.
Король
Артист Шаламе идеальную фильмографию на наших глазах формирует.
Отступники
К вопросу о высказываниях режиссёров Скорсезе и Копполы о бесконечных экранизациях комиксов. Высказались голливудские старейшины резко отрицательно. Мол, вся эта свистопляска имени Кевина Файги яйца выеденного не стоит, и вообще к кинематографу имеет очень опосредованное отношение. В сущности, хайп на пустом месте (для Мартина очень полезный, в любой заметке так или иначе грядущего «Ирландца» упоминают). Ну, сказали. Одни высказались, другие возразили. Чего, в конце концов, не скажешь в шутейном разговоре и т.д. Но есть в этом споре и более концептуальный пласт.
Что в конечном счёте делает Голливуд, на чём стоит и чем дышит? Прежде всего, рассказывает захватывающие истории, в лучшем случае приправленные какими-то намёками на смыслы. Никаких других задач вся эта гигантская машина не решает (главную задачу — заработать больше, чем было вложено — оставляем за скобками, сейчас речь точно не об этом). У Скорсезе и Копполы в лучшие годы сочетать одно с другим получалось очень даже любопытно. Где-то перевешивали смыслы, где-то общая канва, скелет повествования. Но чем это принципиально отличается от того, что сейчас делает Marvel — не совсем понятно. Да, классики делали своё дело с душой, у Файги, пожалуй, и правда больше расчёта. Но в этом, собственно, и вся разница. С тем же успехом Лев Валерьянович Лещенко может во всех смертных грехах Диму Билана обвинить.
В этом контексте уместнее вспомнить Годара, Дюмона, Ханеке (этими славными именами список не ограничивается конечно). Вот эти господа действительно совсем другие детали используют, из совсем других букв принципиально новые слова складывают. Там и со смыслами, мягко выражаясь, побогаче. С художественными приёмами, придумками.
А возмущение Мартина и Фрэнсиса в конечном счёте сводится к тому, что мы в своё время плотнее саму историю прорабатывали, а молодое поколение с клятыми комиксами своими — нет.
В полёте
The World Will Know His Name
Клинт ещё нас всех переживёт.
Вот и сказочке конец
A Man Without Dreams
Бабки, бабки, сука, бабки! (с)
Да, так вот о художественном фильме «Прачечная» режиссёра Стивена Содерберга, впечатления о котором хочется зафиксировать в каком-то более-менее осмысленном виде.
После двух айфон-фильмов («Птица высокого полёта», «Не в себе»), снятых веселья ради, Содерберг возвращается к, так сказать, крупной форме. Мощнейший кастинг-лист, актуальная тема на основе реальных событий, проверенный друг-брат-товарищ в сценаристах. В самом начале артисты Бандерас и Олдман, обращаясь напрямую к зрителю, объясняют, как работает механизм вывода денег в офшоры, после чего никаких концов никогда не сыщешь. Далее — мозаичное повествование о трёх судьбах, трёх героях (одна из них — Мэрил Стрип), узнающих, что такое территория с особыми условиями ведения бизнеса для иностранных компаний.
Получилась по-настоящему злая и, что важнее, умная сатира. Содерберг не тратит время на проговаривание банальных истин из серии «что такое хорошо и что такое плохо». У него другая оптика, другой подход. Его «Прачечная», на первый взгляд, разудалая зарисовка о мире капитала: смешная, бравурная, издевательская. Но на деле, если копнуть чуть глубже, стерев защитный слой, серьёзное и абсолютно самодостаточное высказывание. Лишённое каких-либо намёков на наивность и романтические представления о справедливом социально-общественном укладе, в котором от каждого по его способностям, каждому — по его труду. Нет, тут всё значительно прозаичнее. И оттого правдивей.
Сочетание первого и второго (ироничность подачи + серьёзность содержания) рождает редкий по нынешним временам эффект. Вроде и улыбка во время просмотра не сходит ни на минуту, но после — есть о чём поразмыслить. Да, Содерберг ничего принципиально нового не сообщил, но облёк лежащее на поверхности в блистательную художественную форму.
Большая работа. И настоящее кино. Когда за лежащей на поверхности развлекательностью не теряется основный месседж, уже совсем не такой забавный, не такой весёлый.