На этой неделе в прокат вышел художественный фильм «Живое» режиссёра Даниэля Эспинозы, и по этому поводу хочется сказать несколько слов. На МКС, кружащей на околоземной орбите, прибывают образцы с Марса, среди которых обнаруживается живая клетка, способная к регенерации и росту. Не успеет международный состав космонавтов во главе с Ольгой Дыховичной нарадоваться находке (по факту — первому неоспоримому свидетельству наличия инопланетной жизни), как милейшее создание размером с человеческую ладонь начнёт доставлять всем серьёзнейшие проблемы. Попросту говоря, уничтожать команду исследователей.

Символично, что фильм Эспинозы вышел за несколько месяцев до премьеры «Чужого: Завет» Ридли Скотта. В то время как британский классик пытается расширить, углубить и обнаружить ещё не найденные смыслы (есть ли они — тема для другого разговора) в собственноручно созданной мифологии, талантливый швед берёт сюжетный каркас оригинала 1979 года и переделывает его на свой лад. Не машет топором, а интеллигентно на раз-два срезает стружку-завитушку там, где это необходимо.

«Живое» не привносит в жанр ничего нового и вряд ли способно по-настоящему удивить или ошарашить. Но при этом совершенно точно является продуманным и хорошо сконструированным высказыванием. Для режиссёра это первый шаг на территории sci-fi, что само по себе повод для лёгкого снисхождения. Эспиноза, впрочем, в этом не нуждается. Он достаточно уверенно обживает новые для себя пространства, предлагая зрителю бойко рассказанную историю, в которой нашлось место всем необходимым в таких случаях составляющим.

Собственно, именно это — чёткое понимание возможностей и адекватные амбиции — в фильме и очаровывает. Тут всё разложено по полочкам, всё на своих местах. Получите, распишитесь. Когда люди (в нашем случае режиссёр Эспиноза) выполняют взятые на себя обязательства — это всегда здорово, всегда хорошо. «Живое» — лучшее тому подтверждение.

 Посмотрел документальный фильм Фрэнка Павича «Дюна Ходоровского», в котором все причастные (естественно, во главе с самим Алехандро) рассказывают, почему в середине 1970-х так и не начались съёмки картины, которая могла бы перевернуть все представления о научно-фантастическом жанре.

Хронология событий была следующей: до французского продюсера Мишеля Сейду докатилась слава Ходоровски, в одночасье ставшего культовым режиссёром после ошеломляющего успеха «Крота».  Они знакомятся, Сейду даёт $1 млн на съёмки «Священной горы». После просмотра «Горы» Сейду готов продюсировать любой проект режиссёра. Тот решает взяться за «Дюну» Фрэнка Герберта. Пишет сценарий. Со всеми своими излюбленными темами: кастрация, насилие, зашифрованные символы, визуальное пиршество и т.д. Начинают собирать команду. Ходо ставит только одно условие: в его команде должны быть исключительно «воины духа», а не просто профессионалы. Люди, готовые отдать жизнь за этот проект. Он привлекает молодых и никому неизвестных Дэна О’Бэннона (будущий сценарист «Чужого») и Х.Р. Гигера (создатель Ксеноморфа). Раскадровку для фильма (всего было сделано около 3000 эскизов) рисует выдающийся французский художник Жан Жиро. На участие в съёмках дали своё согласие Мик Джаггер, Дэвид Кэррадайн, Орсон Уэллс и Сальвадор Дали (!). Над саундтреком должны были работать Pink Floyd. После того, как все договорённости были достигнуты, Сейду разослал огромный том с раскадровкой во все крупные голливудские студии (бюджет картины должен был составить немалые по тем временам $15 млн). И… получил отказ! Все были восхищены проделанной Ходоровски работой, но банально испугались. Речь шла о бескомпромиссном фильме. По словам режиссёра, о «лучшем фильме в истории человечества!».

Несмотря на то, что «Дюна» так и не была снята, огромное количество заимствований можно обнаружить во многих голливудских фильмах жанра sci-fi. В первую очередь, в «Звёздных войнах» и «Чужом». В каком мире мы бы сейчас жили, сними Ходоровски свою картину до выхода лукасовской саги — остаётся только догадываться. Но он бы совершенно точно был другим. Как и восприятие жанра в целом.

Краткий пересказ событийной стороны вопроса, конечно, не передаёт всей прелести живых интервью Ходо. Его можно слушать бесконечно! (Когда он приезжал в Москву в 2009 году, в свои 80 лет он был моложе всяк и каждого, присутствующего на пресс-конференции). Он же, строго говоря, не столько режиссёр, сколько Художник, Мудрец, современный Алхимик. Просто нужные себе смыслы любит выражать в первую очередь с помощью киноязыка. В этом смысле, всем нам очень повезло.

Сама история крайне поучительна. И никаких поводов для радости в сухом остатке тут нет и быть не может. Голливуд — большой Макдоналдс, где точно не отравишься, но и не поужинаешь. Авторская кухня в других местах и, так сказать, по другим ценам. Факт известный. Охать и ахать тут бессмысленно.

Но вот могло ж (когда ещё, если не в славные 1970-е?) случиться что-то настоящее, но не случилось. Кто тут проиграл больше — зритель, Голливуд или сам Ходо — понятно и так. Проиграли все. Прежде всего, жанровый кинематограф как таковой. А потом молодой режиссёр Лукас сделал то, что он сделал.

Вот такая загогулина, словом.

На этой неделе в прокат вышел художественный фильм «Прибытие» режиссёра Дени Вильнёва, и по этому поводу необходимо сказать несколько слов. Лингвист Эми Адамс и учёный-физик Джереми Реннер по просьбе военных (в лице как всегда обстоятельного Фореста Уитакера) пытаются контактировать с пришельцами, чьи корабли одномоментно появились в различных уголках Земли. Вопрос, который настоятельно требует скорейшего ответа — зачем и для чего они (пришельцы) прибыли на нашу планету? Но для начала необходимо определиться с простейшими коммуникационными конструкциями…

Впервые в карьере режиссёр Вильнёв берётся за жанр научной фантастики в его самой, так сказать, болотистой ипостаси: контакт с НЛО, пришельцы и человечество. Тема исхожена вдоль и поперёк, от философских притч Стэнли Кубрика до гуманистических сказок Стивена Спилберга. Сказать что-то своё не просто сложно, а почти невозможно. Остаётся разве что изобрести новый язык, точнее — преобразовать хорошо известное (с аккуратной бирочкой «классика») в нечто с авторской начинкой. Ровно это Вильнёв и проделывает, превращая кургузый сюжет в полноценное высказывание о международной политике, времени, человеке, предопределенности и судьбе.

«Прибытие» рефлексирует о встрече/столкновении с Другим, когда необходимость коммуникации перевешивает очевидный страх перед непознанным и непонятным. Вильнёв достаточно внятно проговаривает важную мысль: непонятность совсем не синонимична непонятости. И инопланетяне в данном случае всего лишь символ, красивая метафора. На самом деле разговор о людях, которые по разным причинам (иногда объективного, но чаще всего субъективного свойства) не желают и не хотят слышать и слушать друг друга. Как и для любого большого художника (а то, что канадец из таких, стало понятно давно) научно-фантастический антураж для Вильнёва не более чем красивая ширма, скрывающая рассуждения о месте человека в этом подлунном мире.

Что-то подобное в 2011-м продемонстрировал Стивен Содерберг в «Заражении», на глазах изумлённой публики пересобрав жанр фильма-катастрофы о вирусной угрозе. Вильнёв сделал то же самое, и это неудивительно. Этих режиссёров роднит не только наличие неоспоримого таланта и выдающегося художественного чутья, но и умение тратить крупные бюджеты с высочайшим уровнем КПД.

«Прибытие» задаёт планку, обозначает линию горизонта, к которой необходимо стремиться. Ясно, что смогут немногие. Скорее всего, единицы. Но это, как говорится, уже не проблемы Вильнёва. Свою же работу он сделал на отлично.

P.S. Да, теперь окончательно ясно, что назначение канадца на капитанский мостик сиквела «Бегущего по лезвию» — единственно верное решение из всех возможных. Он не подведёт!

Что-то старина Люк снова намудрил…

У старины Ридли ещё один сын в режиссёры подался. Династия!