У-ух!

Спустя неделю после российской премьеры всё-таки хочется замолвить словечко о «Великолепной семёрке» режиссёра Антуана Фукуа, где артист Вашингтон сотоварищи помогает жителям небольшого городка выстоять под напором нехорошего человека (в роли нехорошего человека — замечательный Питер Сарсгаард).

Фукуа снял римейк классического вестерна Джона Стерджеса 1960 года, который, в свою очередь, является голливудским переосмыслением шедевра Акиры Куросавы «Семь самураев». Впрочем, упоминание Куросавы применительно к новой «… семёрке» явное и ненужное усложнение. Вполне очевидно, что Фукуа в первую очередь ориентировался на ленту 56-летней давности. Никаких сверхзадач, просто качественный римейк, способный порадовать бухгалтерской отчётностью по итогам проката.

После прекрасного дуплета («Джанго освобождённый» и «Омерзительная восьмёрка») на тему вестерна от Квентина Тарантино, любые поползновения снять простое зрительское кино о ковбоях выглядят несколько неуместно. Тема, как говорится, закрыта. И обсуждению не подлежит. Но Фукуа взялся, сделал всё, что мог. И в собственной системе координат (крепкого ремесленника, знающего толк в производстве красивой картинки), думается, со своей задачей справился. Исходя из поставленных перед ним целей и задач, и собственных умений и навыков.

Харизма артиста Вашингтона (который, как известно, может в кадре не делать вообще ничего, и это будет выглядеть на пять с плюсом) тащит эту повозку штампов в нужном направлении. Туда, где в тысячный раз скороговоркой будут произнесены банальности о силе человеческого духа, важности отваги и веры в себя. Скучно? А ничего иного Фукуа не обещал и вряд ли способен предложить.

Его «Великолепная семёрка» хороша ровно настолько, насколько может быть хорош любой продуманный до мелочей маркетинговый проект. Настоящее удовольствие при просмотре возможно, пожалуй, только в случае незнания оригинала. При всех прочих вариантах, это просто ещё один фильм, который интересно смотреть, но необязательно помнить и уж тем более пересматривать.

Как известно, в 1987 году Квентин Тарантино, тогда ещё сотрудник видеопроката, снял полнометражный фильм «День рождение моего лучшего друга». В результате форс-мажора (пожар) от 70-минутной версии осталась половина. Но и эти 36 минут дают вполне внятное представление о дебюте современного классика.

Великий американский фотограф Терри Ричардсон с фанатом.

Посмотрел «31: Праздник смерти» режиссёра Роба Зомби. Сказ о пяти бедолагах, попавших в лапы любителей игр на выживание. Их запускают в некий лабиринт (сконструированный на каком-то заброшенном заводе), где прячутся охотники за головами. Среди охотников: карлик-нацист, великан в балетной пачке, клоуны с бензопилами и нервный мужчина по прозвищу Doom-Head. Руководят действом две пожилые дамы и артист МакДауэлл, одетые в традициях XVIII века.

В 2003-м режиссёр Зомби справил выдающийся дебют «Дом 1000 трупов», талантливо признавшись в любви своим любимым хоррорам. Это было дерзко, остроумно и, в конце концов, очень весело. Продолжение, «Изгнанные дьяволом», оказалось беззубым самоповтором. Примерно то же самое случилось и с римейк-дилогией «Хэллоуин». То есть, выстреливает Зомби через фильм, с какой-то не до конца очевидной очерёдностью (точнее, очерёдность как раз очевидна, не очевидно, почему происходит именно так). В 2012-м он снял «Повелителей Салема», негромкую, но милую сердцу хоррор-сказку. Это, как минимум, было любопытно. И вот — «31». По озвученной выше традиции должна была случиться пробуксовка (естественно, на уровне постеров и трейлеров хотелось верить, что данной закономерности будет положен конец), и она, к сожалению, случилась.

Режиссёр берёт на вооружение классический сюжетный ход «мыши в мышеловке», что само по себе совершенно не преступно. Проблема в том, что кроме формальных украшательств Зомби нечего сказать и показать. Правила ведь известны. Каждый любитель жанра знает негласную конвенцию (редко нарушаемую) про final girl. Важно, как к этому подвести, чем насытить и наполнить время от завязки до неизбежного финала. В «31» царит пустота и банальщина, увы. Переосмысление законов жанра хоррор имело место в «Доме…», здесь же — классическое B-movie. И не в положительном, а отрицательном смысле слова.

Режиссёрская резьба Роба Зомби понятна. Он не будет снимать молодёжных комедий или sci-fi. Человек работает в изначально заданном каноне (который он, к слову, прекрасно знает). Но это вряд ли может быть оправданием. Откровенных халтурщиков много и без него. А у него, чёрт побери, отличный глаз и слух. В этом смысле, стоит признать, что «31» был снят подслеповатым и глухим режиссёром.

«Герой» Чжана Имоу

На этой неделе в прокат вышел художественный фильм «Она» режиссёра Пола Верховена, и по этому поводу необходимо сказать несколько слов. Грандиозная артистка Изабель Юппер играет Мишель Леблан, хозяйку компании по разработке компьютерных игр. Буквально в самом начале фильма (сразу после титра «режиссёр Пол Верховен») она подвергается изнасилованию в собственном доме. Насильник в маске, личность установить невозможно. Но Мишель и не спешит заявлять о преступлении в полицию. Она решает принять случившееся как факт, и жить дальше. А жизнь, день за днём, будет подкидывать всё новые и новые неприятности…

Где-то до середины фильма кажется, что Верховен решил поиграть в Михаэля Ханеке (наличие в кадре Юппер добавляет этой мысли веса). Изнасилование — недурственная метафора положения дел во Франции и Европе. И если принять это за некую точку отсчёта, позиция режиссёра начинает приобретать черты продуманного высказывания (естественно, с этой позицией можно соглашаться или не соглашаться). Высказывания социального. Но для любящего психологизм и проблемы гендера Верховена это было бы слишком просто. Голландец начинает подбрасывать в разгорающийся костёр дровишек, и, как казалось изначально, главная тема фильма — столкновение возрастной женщины с актом прямого физического насилия — начинает отходить на второй план. А там, взяв небольшую передышку, перерождается в нечто совсем иное. Странное, с элементами очевидной патологии, и одновременно любопытными наблюдениями за бездонными глубинами женской души.

Несмотря на, скажем прямо, не самую весёлую проблематику фильма, здесь находится место и юмору. Фирменному верховенскому юмору. Когда за смеховой реакцией мгновенно возникает щемящее чувство неуюта, за героев и самого себя.

Вполне очевидно, что Верховену дали денег и галантно отошли в сторону. Мол, твори, придумывай, воплощай. 78-летний маэстро так и сделал. «Она» — кино, снятое от ножа. Сложное, заковыристое, местами — возмутительно прекрасное, местами — просто возмутительное. В чём-то режиссёр перегнул, замешав слишком сложный коктейль смыслов, но в целом, безусловно, остался верен себе. Это тот самый Верховен, которого мы когда-то полюбили, и любим до сих пор.