Так вот о художественном фильме «Перестрелка» режиссёра Бена Уитли. После социально-футуристического памфлета «Высотка» британец подался совсем в другие жанровые степи, сняв очень энергичное кино, содержательную суть которого целиком и полностью передаёт его название. 10-минутное вступление, знакомство с героями, конфликт и… перестрелка в закрытом пространстве.

Уитли делает ставку на ретро-стиль 1970-х годов и британский юмор. Говорят здесь намного больше, чем стреляют. И это при том, что стреляют главные действующие лица много и от души. Фактически «Перестрелка» — милый анекдот, растянутый усилиями режиссёра до полнометражного фильма. Если совсем грубо: Квентин Тарантино встречает Гая Ричи. Но данная формулировка (это важно подчеркнуть!) скорее описывает общий контекст, а не характеризует происходящее на экране. Уитли не Тарантино и не Ричи. И, думается, это прекрасно понимает. Просто решил порезвиться на чужой лужайке с гласного согласия продюсера Скорсезе.

Главным, впрочем, остаётся вопрос иного свойства (во внутренней машинерии «Перестрелки» можно копаться долго): сообщает ли фильм о своём авторе что-то принципиально новое, чего мы до сей поры не знали или не замечали? Увы, нет. Это стильная работа больше похожа на этюд или зарисовку талантливого человека, который решил на мгновение отвлечься от чего-то более важного и грандиозного. Этакое режиссёрское guilty pleasure. В первую очередь режиссёрское, и только потом зрительское. По такому принципу всегда работает уже упомянутый Тарантино, но британцу до Квентина ещё далеко. Поэтому зритель в «Перестрелке» именно что наблюдатель, но не соучастник. Режиссёру Уитли было весело и без него.

Художественный фильм «Моя девушка — монстр» испанца Начо Вигалондо оказался достаточно изящным высказыванием в жанре драмедии, когда забавный концепт сбалансирован точными наблюдениями о человеческих чувствах и мотивациях.

Энн Хэтэуэй играет любящую выпить барышню, возвращающуюся в родной захолустный городок после расставания с нью-йоркским бойфрендом.  Там она встретит своего школьного приятеля (Джейсон Судейкис) и начнёт работать в его баре официанткой. Параллельно с этим в Сеуле объявится страшный монстр, бесцельно бродящий по жилым кварталам. Вскоре выяснится, что между этими событиями есть прямая взаимосвязь.

Вигалондо вполне успешно миксует грустное и смешное, с одной стороны, подтрунивая над нынешним голливудским трендом, с другой, работая на территории американского indie-movie. В итоге получается нечто третье, своё. Имеющиеся компоненты дополняют друг друга, а комедийный сюжет обнаруживает в себе глубину и второе дно.

Испанец снял «уютное кино» на один просмотр. Желание возвращаться к таким работам скорее всего не возникнет, но первое знакомство оставит после себя приятные впечатления. Чего, если вдуматься, уже достаточно.

Так вот о художественном фильме «Время первых» режиссёра Дмитрия Киселёва (не путать с всадником Апокалипсиса на Россия 1), где Евгений Миронов и Константин Хабенский летят в космос для осуществления первого в истории человечества выхода в безвоздушное пространство на околоземной орбите. Который был сопряжён с множеством реальных опасностей, и дался лишь за счёт личного мужества двух выдающихся советских космонавтов.

Любопытно, что начинал работу над картиной в качестве режиссёра Юрий Быков, автор остросоциальных драм «Жить», «Майор» и «Дурак». Драм во многом страшных (Алексей Октябринович Балабанов точно бы одобрил), и очень талантливых, настоящих. Отсняв примерно две трети материал он то ли сам покинул проект, то ли был отстранён продюсером Бекмамбетовым из-за возникших творческих разногласий. Несложно догадаться о причинах. Режиссёр, очевидно, хотел сделать «своё кино», продюсер держал в голове будущие кассовые сборы. Сам по себе этот мини-сюжет не предполагает каких-то далеко идущих выводов (для них, как минимум, необходимо увидеть версию Быкова, а это по объективным причинам невозможно), но задаёт общую систему координат. «Время первых» в первую очередь продюсерский проект Бекмамбетова и Миронова, и только потом режиссёрская работа Киселёва.

На базовом, фундаментальном уровне здесь работает всё, что должно работать. Отличные актёрские работы, добротные диалоги, совсем нестыдные спецэффекты и, главное, наличие полноценного саспенса. И это с учётом того, что об исходе (успешном исходе!) полёта Алексея Леонова и Павла Беляева известно каждому зрителю ещё до начала сеанса. Это, как принято говорить в таких случаях, большое кино. Снятое с размахом и умением.

Создатели фильма, как думается, ставили перед собой задачу напомнить соотечественникам о событиях, которыми все мы имеем полное право гордиться. Задача эта накладывает некоторые ограничения на авторов, упрощает само повествование, делает его чуть более прямолинейным, чем оно могло бы быть. Однако, говоря по существу, не несёт в себе никакого негатива. Получилось открыточно. На один раз. Но этот один раз совершенно точно не будет лишним.

На прошлой неделе в прокате стартовал документальный фильм «Путешествие времени» режиссёра Терренса Малика, и по этому поводу хочется сказать несколько слов. На протяжении 90 минут закадровый голос Кейт Бланшетт даёт реплики из серии «О, Мать! Почему ты оставила меня? Где свет, а где тьма?», в то время как на экране зарождается Вселенная, гуляют динозавры, тигры лакомятся только что убитой зеброй, а первобытные люди (единственная игровая вставка) разжигают огонь.

Малик работает на территории Годфри Реджио (трилогия «Qatsi») и Рона Фрике («Барака», «Самсара»), доводя уровень созерцательности (своей собственной и зрительской) до возможного предела. Но если у коллег-документалистов эта созерцательность носила концептуальный характер, и являлась лишь красивой завесой для проговаривания по-настоящему важных смыслов и идей, то у Терренса за всех отдувается артистка Бланшетт, с редкой медитативностью выдающая сентенции, которыми были переполнены предыдущие, художественные фильмы режиссёра. Для Реджио и Фрике то была естественная и очень плодотворная среда, для Малика — повод для самоповтора.

Суть «Путешествия времени» можно свести к единственной констатации — это документальный аналог «Древа жизни» без актёров. Режиссёру кажется, что он говорит что-то новое, доселе неозвученное. Но — нет, он повторяется, кружа вокруг двух-трёх пусть и достойных сентенций как прожорливый стервятник. Смотреть на первозданную красоту планеты Земля интересно и завораживающе, чуть менее интересно, когда параллельно с этим тебя долбят кувалдой пантеизма (даже если ты и разделяешь сам подход и авторское видение).

Понятно, что гениям не прикажешь. В конце концов, саму идею фильма Малик вынашивал более 30 лет. Однако всегда важно помнить, что видимая многозначительность высказывания не является гарантией его глубины и цельности. В этом смысле, выдающейся работы «Древо жизни» и правда было достаточно.

Посмотрел художественный фильм «Лекарство от здоровья» режиссёра Гора Вербински, где тот вспоминает времена «Звонка», пытаясь навести в кадре ужас и саспенс. Получается, прямо скажем, с переменным успехом.

Дейн ДеХаан играет амбициозного финансового аналитика с Уолл-стрит, которого боссы отправляют в швейцарский санаторий, где скрывается их начальник, не желающий возвращаться в мир большого капитала. Оказавшись на месте, молодой человек в мгновение ока превращается из гостя в пациента, тем не менее, не забывая о главной цели своего визита.

«Лекарство…» воскрешает в памяти череду подобных картин, где главгерой мечется между болезненной паранойей и весомыми уликами, предлагая зрителю две интерпретации по цене одной. Последний раз на этой поляне вполне успешно танцевали джигу режиссёр Скорсезе и артист Ди Каприо. До них же данный сюжетный приём использовался бесконечное количество раз. Разница между «Островом проклятых» и новым фильмом Вербински в том, что первый не выглядел самоповтором, а скорее переосмыслял заветы предшественников. Второй же — ещё раз озвучивает (визуализирует) последовательность событий, не имея в рукаве ни единого козыря, о котором хотелось бы думать и размышлять.

Вместо того, чтобы сделать ставку на динамичность (обычно это, как минимум, способно отвлечь от сценарных дыр и логических погрешностей), режиссёр бесконечно долго разогревает мотор своего повествования, увеличивая хронометраж до внушительных 146 минут. Из-за этого — топтание и прыжки на месте, банально лишние сцены, не привносящие в историю никаких новых красок или хотя бы полутонов. В какой-то момент просмотр «Лекарства…» превращается в посещение того самого санатория, из которого не скрыться и не убежать.

Этот неповоротливый триллер-хоррор вполне способен скоротать вечер любителям жанра, но от Гора Вербински можно (и нужно!) было ожидать куда более стройной и продуманной работы. Увы, не сложилось.