Артист Килмер, как говорится, человек интересной судьбы. Обязательно надо будет ознакомиться.
Плюс постер:
Заклинания прошлого
На «Медузе» вышло интервью с Кирилл Семёнычем в преддверии каннской премьеры «Петровых в гриппе». Важные цитаты:
— Я понимаю, что все режиссеры разные: кто-то из них рассказывает собственные истории, доставая из себя сгусток нервов, фантазий. А я, конечно, слишком долго был связан с театром, а русский театр все еще очень логоцентричен, зависим от слова, от пьес, от литературы — слово нас инспирирует, наталкивает на какие-то мысли. Но я постепенно стараюсь изжить из себя эту зацикленность на литературе и мыслить даже не картинками, а визуальной пластикой.
— Мне не хочется никакой публицистики. Через год про этот суд никто не вспомнит. Ошибкой было бы сделать это главным. Главное — вообще другое. Мне этот фильм очень сильно помогал. Я понимал, что вся эта возня с каким-то выдуманным делом, абсурд этот — неважное. Важное — там. Важное — как Петров повернется в кадре, что он скажет, как посмотрит на сына, как мы это снимем, как мы придумаем длинный однокадровый эпизод. Петров и его фантазии мне казались намного важнее, чем все остальное. Сальников тогда был важнее Кафки.
— Мы идем вперед, глядя назад, поэтому мы никак не можем найти новое. В этом есть магический ритуал заклинания прошлого. Мы, наоборот, не хотим нового. Мы все никак не можем сказать: «Все, спасибо, Эльдар Александрович, вы великий гений, но какое-то время мы это кино смотреть не будем». Нет, нам надо заново и заново смотреть этот фильм. День сурка, год сурка, век сурка.
— В рамках кино, кстати, вышла интересная история. Там есть пилюля, которая осталась из прошлого, аспирин 1976 года, кажется, и эта таблетка спасает современного мальчика. Достаточно консервативная, но теплая идея, что прошлое может еще и исцелить. Может убить, но вообще-то может и вылечить, поэтому все не так однозначно и очевидно.
Trust Is a Setup
Да, так вот о художественном фильме «Без резких движений» режиссёра Стивена Содерберга, в котором грандиознейший актёрский ансамбль (загибаем пальцы: Дон Чидл, Бенисио Дель Торо, Брендан Фрейзер, Эми Саймец, Дэвид Харбор, Джон Хэмм плюс камео очень звёздного гостя) разыгрывает детективный сюжет из середины 1950-х, когда несколько мафиозных группировок в одночасье возжелали стать обладателями содержимого сейфа высокопоставленного человека.
Первая со времён «Больницы Никербокер» не-современная история от режиссёра Содерберга. Впрочем, как и всегда, привязка к конкретной эпохе тут дело вторичное. Ну, да, в каждом кадре есть бытовые приметы времени: одежда, машины, интерьеры и т.д. Но для авторского метода это не более, чем нюансы. Куда интереснее, привносит ли Содерберг в собственную вселенную что-то новое, заходит ли на неведомые доселе для себя территории или нет.
И тут, надо признать, ответ вполне очевиден. Нет, не заходит. Сказывается ли это на качестве проделанной работы? Конечно же нет. Что для Содерберга норма, для подавляющего большинства — высочайшая планка. И это надо иметь в виду при разговоре о его новом фильме. «Без резких движений» — шикарный ретро-детектив, с интригой, вкуснейшими актёрскими работами, удачными ракурсами оператора Питера Эндрюса. В нём есть всё то, что принято верифицировать как зрительское и киноманское удовольствие. Просто для самого режиссёра это всего лишь ещё один фильм, и не больше. С точки зрения собственных возможностей и сил естественно.
При этом важно помнить, всё вышеописанное из серии «по гамбургскому счёту». На общем фоне это, вне всяких сомнений, глоток свежего воздуха и просто мастерски сделанная работа. Мастерски — от слова мастер.
Детектив Каллахен
Пересмотрел (первый раз знакомство состоялось ещё в середине 1990-х, тогда под другим углом зрения всё воспринималось) художественный фильм «Грязный Гарри» режиссёра Дона Сигела, где артист Иствуд ведёт охоту на маньяка, отстреливающего из снайперской винтовки ни в чём не повинных горожан.
В настоящий момент — абсолютная классика жанра, породившая не только ряд (менее удачных) продолжений/сиквелов, но и заложившая важные сюжетные и смысловые основы, к которым принято обращаться и поныне. Как минимум, в тех случаях, когда речь идёт о суровом полицейском, с холодной головой, но горячим сердцем исполняющим свой профессиональный долг.
Что обращает на себя внимание. Прежде всего неспешность самого повествования. Режиссёр Сигел не пытается заинтриговать, не пытается насадить на крючок. Он просто неторопливо ведёт свой сказ. Какие-то сцены по современным меркам и вовсе могут показаться лишними. Но они работают. Работают на общее настроение внутри кадра, подпитывают необходимой энергией авторский месседж. Вполне, к слову сказать, радикальный для начала 1970-х годов.
Есть там и нотки эстетства, избыточного на первый взгляд для полицейского боевика-расследования. Но причина (она же — ответ) вполне очевидна: Сигел снимал не боевик, а формулировал высказывание. Которое было услышано. Попало в анналы.
Штучная вещица, в общем. Пусть и в жанровой обёртке.
Sparks
Праздник!
92%
Впрочем, ничего нового.
Разговоры разговаривать. Part XXXXIV
Незаметно подкралось последнее воскресенье месяца. Здесь можно писать (и обсуждать) любые фильмы, сериалы и другие кинотемы, не боясь каких-либо обвинений и санкций. Делиться впечатлениями от увиденного за последнее время и т.д. и т.п.
Десять колец
В режиссёрах тут небезынтересный американский инди Дестин Дэниел Креттон, а в роли антагониста выдающийся гонконгский артист Тони Люн Чу Вай. Хочется верить, что его в первую очередь привлёк сценарий.
С карамелькой за щекой
Оригинал 1992 года был добротной драмой, мимикрирующей под хоррор. Здесь в свою очередь интригует сценарий Джордана Пила.
Не Цокотуха
Завтра в прокате стартует художественный фильм «Жвалы» режиссёра Квентина Дюпье, и по этому поводу хочется сказать несколько слов.
Жвалы — это верхние парные челюсти ротового аппарата членистоногих. С чего такое название? Всё очень просто. По сюжету главные герои (два жутких раздолбая) находят в багажнике угнанного автомобиля муху размером с крупную собаку. После чего в их головах рождается «гениальная» мысль о дрессировке насекомого-мутанта для дальнейшего использования в собственных корыстных целях.
Фантазии режиссёру Дюпье не занимать, это, что называется, медицинский факт. Но тут: дрессировка гигантской мухи. Тем занятнее. Вполне очевидно, что для француза весь разыгрывающийся (и разыгрываемый) на экране кордебалет — одна большая метафора, абсурдистский анекдот со смыслом. Какие-то подсказки вполне очевидны: критика социального неравенства, «трагедия» маленького человека и т.д. Но почему именно муха — вопрос (к нему, думается, присоединился бы и режиссёр Кроненберг).
С другой стороны, возможно не стоит и усложнять, пускаясь в поиски чёрных кошек в тёмных комнатах. Любой анекдот всегда содержит в себе элемент допущения, некую предпосылку, с которой соглашаются все слушатели. Также и в «Жвалах». Ну, муха и муха.
Позапрошлогодняя «Оленья кожа» была весомее и, пожалуй, глубже. Но для поклонников Дюпье знакомство с «Жвалами» строго обязательно. Он по-прежнему верен себе, а его авторскую интонацию невозможно перепутать ни с чем/кем другим.