Любопытный прецедент: кинотеатральный прокат 8-серийного сериала «Гоголь». Сейчас на экраны вышел «Гоголь. Начало» режиссёра Егора Баранова, который по факту представляет собой две первые серии телевизионного проекта.

Не совсем понятно, каким аршином это мерить, в какую систему координат помещать. Если по части полнометражного кино — один разговор, если по части ТВ — совсем другой. Спутали, одним словом, продюсеры карты. Одно дело, когда весь сериал одним махом показывают. Пришёл, весь сезон отсмотрел и будь здоров. И совсем другое, когда дробят единую историю для показа в кинотеатрах. Дилемма… В итоге, что не скажи, всё равно необходимо некоторые оговорки делать.

Для отечественного телевизора получившийся результат — очень даже. Атмосфера, яркие актёрские работы Меньшикова и Стычкина. В конце концов, сам подход любопытный: такая немного комиксовая история на основе жизни и творческого наследия Николая Васильевича. Как принято говорить в таких случаях, не стыдно получилось. Хороший ориентир для коллег.

Как самостоятельный художественный фильм: местами сумбурно, с заметными следами монтажных ножниц. Тут уже спрос выше. Вторично не только на уровне визуальной эстетики (привет «Сонной лощине» Тима Бёртона), но и музыкального сопровождения (привет Хансу Циммеру с его саундтреком к гайричевскому «Шерлоку Холмсу»). И главное, что у фильма по понятным причинам нет финала. Вместо него призыв из серии «все на просмотр картины второй». Которая, к слову, на экранах должна появиться уже через месяц-полтора.

Вывод-впечатление от увиденного прячется где-то посередине, между вышеописанными равноудалёнными точками. Думается, дождаться полноценной телепремьеры — всё же идеальная стратегия. Но и продюсерам надо должное отдать. Фактически новую модель продвижения собственного продукта придумали. А риск, как известно, дело благородное.

«Великий диктатор» Чарли Чаплина

А ведь интересный казус с фильмом «Телохранитель киллера» случился. Артист Олдман там играет белорусского диктатора Владислава Духовича, которого судят в Гааге. Но в российском прокате он превратился в боснийского диктатора и политического преступника. Это даже не столько про цензуру (хотя это цензура в чистом, кристаллизованном виде), сколько про семантику. Изменили национальность героя, автоматически изменили восприятие, происходящего на экране. Вмешались в авторский замысел посредством точечного купирования смыслов.

При этом сама картина настолько пародийна, что относиться к подобным вещам серьёзно, значит расписываться в собственной узколобости и тотальной закомплексованности. Вроде 21 век на дворе, Маск скоро людей к Марсу отправит, а кого-то по-настоящему волнует, что подумает отечественный зритель, если увидит, как Олдман карикатурно изображает Недолукашенко.

Всё это, с одной стороны, очень смешно, а с другой — печально.

Мудрые слова великого режиссёра.

Вторая режиссёрская работа С. Крэйга Залера, который два года назад крайне удачно дебютировал с «Костяным томагавком».