Идеальная супруга для Джона Уика!
Мясные машины
Так вот о художественном фильме «Окча» режиссёра Пона Чжун Хо. В самом начале Тильда Суинтон, глава корпорации «Мирандо», заявляет о начале беспрецедентного проекта по созданию суперсвиней, качество мяса которых не идёт ни в какое сравнение с «аналоговыми» образцами, а также объявляет о старте конкурса на самую большую суперсвинью, итоги которого будут подведены через десять лет. Спустя обозначенный промежуток времени таковой оказывается милаха Окча, живущая в Южной Корее в семье девочки Ми-джы и её дедушки. Когда Ми-джа понимает, что Окчу насильно забирают в Нью-Йорк, она отправляется в Америку для спасения своей любимицы.
Ещё по трейлерам было ясно, что на базовом уровне Пон Чжун Хо переосмысливает спилберговские заветы времён «Инопланетянина». Посыл примерно тот же, но совсем другое настроение, атмосфера. В мире «Окчи» все герои (как положительные, так и отрицательные) — немножко идиоты, добродушные дураки, романтики с тараканами в голове. И это не минус, не признак авторской нелюбви. Совсем наоборот. Кореец наполняет кадр беккетовским абсурдом и очень яркими персонажами (артист Джилленхол с нескрываемым удовольствием играет телеведущего-нарцисса, выдавая одну из самых необычных ролей в карьере). Все они живут по правилам некой параллельной вселенной, созданной режиссёром.
При этом «Окча» не просто двухчасовой сеанс умиления суперсвиньёй (специалисты по компьютерной графике поработали тут на славу), но и диагноз капитализму эпохи транснациональных корпораций. Как и в своей предыдущей работе («Сквозь снег») пристраивая один сюжетный поворот за другим, режиссёр не забывает и о месседже всего повествования. Да, в «Окче» он несколько простоват, чуть наивен. Но Пон Чжун Хо снимал сказку (максимально современную, но сказку), а в подобных ситуациях со смысловой нагрузкой лучше не перебарщивать, может выйти боком. Кореец, к счастью, не стал жертвой крайностей. Сконструировал захватывающую историю и дал пищу для размышлений после просмотра. Большего и не требуется.
Но в первую очередь это действительно оригинально. И свежо. Творческой свободой и выделенным Netflix бюджетом ($50 млн) Пон Чжун Хо воспользовался на все сто.
Вирус-квартирус
О, оказывается дельторовский «Штамм» ещё жив в телевизоре. 4 сезон на носу! В своё время удалось добраться почти до самого финала сезона № 1, но под конец силы иссякли. А люди до сих пор продолжают шарманку крутить.
Содерберг + Пенн
Отлично!
Любопытно.
Театр «Силенсио»
В «Банде аутсайдеров» Жан-Люка Годара есть прекрасный момент (на самом деле их там много, но этот особенно западает в душу), когда главные герои сидят в шумном кафе, обсуждая детали будущего ограбления. А потом Анна Карина говорит «Да давайте уже помолчим хотя бы минуту!» И воцаряется тотальная тишина. В кадре и, так сказать, за кадром.
А через минуту (если быть совсем точным, через 36 секунд) звуковой хаос снова обрушивается на зрителя. Гениально!
Death Note
Смело!
Совсем не бейби
В Эдгаре Райте особых сомнений и не было, но тут — угрожающе высокий рейтинг. Придёт время, будем разбираться.
Увидеть Марчелло и умереть
Сентябрь 1977 года, Париж
Вот такие времена
Indie-хит 2017 года собственной персоной.
Однажды в пустыне
Так вот о художественном фильме «Плохая партия» режиссёра Аны Лили Амирпур. Постапокалиптическое будущее. Что именно случилось (на уровне деталей и разъяснения причин) — неизвестно. В жаркой пустыне соседствует орава качков-каннибалов (артист Момоа у них за главного) и разношёрстные доходяги, верящие в Мечту (в роли Мечты — Киану Ривз с импозантными усами). Главная героиня — бедная девушка Арлен — в начале окажется в лапах первых, а позже примкнёт ко вторым…
Три года назад Амирпур дебютировала в полном метре картиной «Девушка возвращается одна ночью домой», где очень остроумно переосмыслила вампирскую тему, подав её с элементами национального (иранского!) колорита. Нечто похожее она совершает и в «… партии». С поправкой на контекст, локации и актёрский ансамбль.
«Плохая партия» — это горячечный сон фаната «Безумного Макса», в котором причудливо сплелись сатирическая антиутопия, любование разложением (как физическим, так и ментальным) и размышления (не претендующие на глубину, и тем не менее) о иерархичности любого человеческого сообщества, вне зависимости от его кулинарно-гастрономических предпочтений.
Амирпур создаёт вполне автономную картину мира. В неё легко поверить, ещё легче — погрузиться. По гамбургскому счёту это, конечно, одна большая шутка. Милейшая и задорная стилизация. Но для успешной реализации одного желания слишком мало. Режиссёр точно распределяет силы на всей дистанции своего (и зрительского) забега.
Содержательная повестка — кто? что? зачем? почему? — тут важна, но всё же вторична. Основные силы брошены на работу с формой. И она (проделанная работа) впечатляет. Амирпур демонстрирует незаурядный вкус к деталям и чутьё на культовость материала. «Плохая партия» — в лучшем смысле слова странное, запоминающееся и безусловно талантливое кино. За Аной Лили теперь глаз да глаз!