Ампутант Генри (не хватает левой руки и левой голени) приходит в себя в таинственной лаборатории, где красивая блондинка Эстель (Хейли Беннетт) не только прикручивает на место недостающие части тела, попутно выдёргивая из туловища кабели и провода, но и сообщает важные новости: они с Генри муж и жена. Впрочем, общение с вновь обретённой возлюбленной длится недолго. В помещение врывается Акан (Данила Козловский), жаждущий уничтожить воскресшего из мёртвых. Генри удаётся скрыться. Знакомство с многоликим Джимми (Шарлто Копли) хотя бы немного проясняет ситуацию: Акан взял в заложницы Эстель и ровно через сутки планирует выпустить на волю толпы киборгов-убийц, превосходящих по силе самого Генри. Нужно что-то делать. И Джимми как раз тот человек, который точно знает — что именно.

Учитывая мощь (как на уровне замысла, так и на уровне реализации) художественной формы «Хардкора«, ставшей локомотивом рекламной кампании фильма, его содержательная составляющая оставалась в тени. Что, в некотором смысле, вполне логично, но несправедливо. За всей этой беготнёй и перестрелками от первого лица скрываются мечты о России, которую мы не то чтобы потеряли, а которой никогда не было, и вряд ли когда-нибудь будет, приправленные вполне очевидными аллюзиями на «Франкенштейна» Мэри Шелли. Конечно, не стоит впадать в крайности, видя в интуитивных прозрениях режиссёра стройное и продуманное от начала до конца высказывание. Нет. Найшуллер каким-то шестым чувством нащупывает верную интонацию, превращая свой безостановочный экшн-карнавал в почти что древнегреческую трагедию о всемогуществе рока (правда, именно в этом аспекте point of view режиссёра серьёзно расходится с представлениями старика Эсхила, и это прекрасно). «Хардкор» сшит из откровенного вторсырья, где удивительным образом сочетаются диаметрально противоположные фактуры и культурные пласты, но адреналиновый угар всего творящегося на экране уравновешивает и уравнивает «высокое» и «низкое», дворовый анекдот и поэзию.

Найшуллер погружает зрителя в параллельную реальность, развернувшую свои сети ни «где-то там», а здесь, совсем рядом, в столице нашей Родины. Погружает моментально и со знанием дела. «Хардкор» создаёт свой собственный автономный контекст, нравится он (контекст) или нет — вопрос дискуссионный, но энергии в фильме с избытком. Энергии творческой, а потому подкупающей. Видно сразу: снимали и работали как в последний раз, что само по себе ценнее и важнее любых мелких огрехов.