P.S. Один из главных indie-фильмов года, точно вам говорю!

Настоящий интеллектуал и уникальный художник. Казалось, что в последние десять лет Гринуэй  окончательно повернулся на идее «смерти кино», но «Эйзенштейн в Гуанахуато» продемонстрировал, что маэстро ещё помнит и может. С Днём!

Оно, в общем-то, не секрет, что в проектах такого уровня и масштаба все ходы заранее записаны, но на конкретном примере всегда занятно понаблюдать путь от задумки до реализации.

84 года назад родился Андрей Арсеньевич Тарковский. Жан-Люк Годар однажды сказал: «Я лишь несколько раз за карьеру пробивался в те сферы, где царствовал Андрей». Ингмар Бергман в частных беседах признавался, что во время просмотра «Андрея Рублёва» его охватывала настоящая зависть. И к этому, собственно, нечего больше добавить.

В прокат вышла документальная работа Кента Джонса «Хичкок/Трюффо», осмысляющая эпохальное интервью, взятое великим Франсуа у великого Альфреда. Именно оно легло в основу знаменитой книги, которую должен знать наизусть любой уважающий себя киноман.

Что делает Джонс? Он компилирует хроникальные записи (аудио, фото, письма и т.д.), разбавляя их рассуждениями Уэса Андерсона, Дэвида Финчера, Мартина Скорсезе, Оливье Ассайаса, Питера Богдановича, Джеймса Грея, Киёси Куросавы, Ричарда Линклейтера, Пола Шредера и Арно Деплешена о месте Хичкока и Трюффо в истории мирового кинематографа и значении этого интервью лично для каждого из них. Ясно, что двух мнений тут быть не может, и все вышеперечисленные режиссёры поют один сплошной панегирик своим великим предшественникам. Но тут важны детали! Скорсезе рассуждает о ракурсах, Финчер ведёт сказ о психологизме, Грей анализирует монтажные решения, элегантный Богданович (легендарные очки и шейный платок как всегда на месте) несёт какую-то милую околесицу. И именно эта рефлексия, пожалуй, важнее всего остального.

Конечно, фильм «Хичкок/Трюффо» может стать неплохим подспорьем для неофитов, не только не читавших одноимённую книгу, но и слабо представляющих фильмографии режиссёров. Для всех остальных всё, что касается непосредственно встречи, вряд ли станет каким-то откровением. Джонс проговаривает известную на зубок историю о том, что именно критики Cahiers Du Cinema во главе с Трюффо, Годаром, Шабролем и Риветтом в конце 1950-х разглядели в коммерчески успешном ремесленнике (как тогда считало подавляющее большинство зрителей и журналистов) Хичкоке настоящего автора, заслуживающего своё место под солнцем в одном ряду с Гриффитом, Эйзенштейном и Ренуаром.

Но при всей своей «предопределённости» лента Джонса оставляет самое приятное послевкусие. Это как глоток живительной воды, глоток свежего воздуха. Признание в любви двум гениальным художникам, к которому хочется присоединиться и стать соучастником. А потом взять и пересмотреть что-нибудь из наследия обоих. Думается, именно этот порыв, обязательно возникающий у любого зрителя «Хичкок/Трюффо», и был одной из главных целей режиссёра Джонса. И он её, безусловно, достигает.

«Побудь в моей шкуре» Джонатана Глэйзера