Иди и смотри

На этой неделе в прокат выходит «Сын Саула» Ласло Немеша, оскаровский лауреат в номинации «Лучший фильм на иностранном языке», обладатель Гран-при Каннского кинофестиваля. И об этой картине в обязательном порядке надо сказать несколько слов.

1944 год, концлагерь Освенцим. Саул (Геза Рёриг) работает в зондеркоманде (особое подразделение узников, сопровождающих заключённых в газовые камеры), приводя на убой новые партии евреев. В одном из убитых мальчиков он узнаёт своего сына, и хочет похоронить его по-человечески, то есть закопать в землю, а перед этим прочесть кадиш (еврейскую молитву). Для этого Саулу необходимо найти в концлагере раввина, что, учитывая обстоятельства, превращается в почти невыполнимую задачу. Тем временем, члены зондеркоманды узнают, что совсем скоро их расстреляют и начинают готовить побег.

«Сын Саула» — дебютная работа Ласло Немеша, что само по себе вгоняет в лёгкий ступор. Немеш снял фильм такого уровня зрелости и профессионального мастерства, когда привычные в таких случаях фразы о «большом будущем дебютанта» и т.д. кажутся совершенно неуместными. Перед нами уже состоявшийся режиссёр. Режиссёр со своим видением, чутьем, техникой и вокабуляром.

Саул, в которого Немеш вглядывается почти неотрывно на протяжении всего фильма, представляет собой микрокосм с остатками человечности в окружении тотального ада. Внешняя холодность главного героя, на лице которого навсегда застыла маска вечной скорби — именно маска, за которой прячется очень сильный и совершенно бесстрашный человек, готовый пожертвовать собственной жизнью ради достижения поставленной цели. Яснее ясного, что похороны сына (да и сын ли это?!) являются идеей-фикс, не несущей никакого практического смысла. Это скорее попытка обретения краткосрочных задач, вокруг которых можно выстроить собственное бытие хотя бы на протяжении нескольких дней, что уже большая роскошь. Попытка побега внутреннего, когда побег внешний практически невозможен.

Немеш не сентиментальничает и не пытается выдавить из зрителя слезу. Он очень правдив и практически документален, что намного-намного страшнее. Визуальное решение картины — камера постоянно «следит» и буквально преследует Саула, сводя количество общих планов к возможному минимуму — создаёт ощущение душевного дискомфорта и затхлости. Не хватает воздуха, не продышаться.

Конечно, в первую очередь молодой венгр наследник Миклоша Янчо и Белы Тарра, но, как ни странно, в «Сыне Саула» без труда обнаруживаются переклички (визуальные так уж точно) с последними работами («Хрусталев, машину!», «Трудно быть Богом») Алексея Юрьевича Германа, что отрадно для нас и комплиментарно для режиссёра.

Фильм Немеша — ровно то, ради чего и стоит снимать кино. Не просто отстранённая история о ком-то или о чём-то, а полноценное погружение в иную эпоху с целым рядом крайне неприятных вопрошаний о природе человека. Как однажды очень точно заметил Теодор Адорно «писать стихи после Освенцима — это варварство». И это правда. После Освенцима надо снимать такие фильмы, как «Сын Саула».